W003441 Дипломная работа Гражданско-правовой режим тайной личной жизни и персональных данных

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение 2

ГЛАВА 1. ПОНЯТИЕ И ПРИЗНАКИ ЛИЧНОЙ (ЧАСТНОЙ) ЖИЗНИ И ПЕРСОНАЛЬНЫХ ДАННЫХ И ИХ ОБЪЕКТ ПРАВОВОЙ ОХРАНЫ 6

1.1. Понятие и признаки личной (частной) жизни 6

1.2. Понятие и признаки персональных данных 12

ГЛАВА 2. ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОЙ РЕЖИМ ЛИЧНОЙ ЖИЗНИ 26

2.1. Субъективное право гражданина на частную жизнь 26

2.2. Правовая охрана частной жизни гражданина 37

ГЛАВА 3. ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОЙ РЕЖИМ ПЕРСОНАЛЬНЫХ ДАННЫХ 550

3.1. Категории персональных данных и их охрана 50

3.2. Совершенствование законодательства и практики о персональных данных…………………………………………………. 58

Заключение 67

Список использованных источников и литературы 71

Введение

Актуальность настоящей темы исследования обусловлена тем, что в современный период развития общества, характеризующийся интенсивным развитием научных технологий, возросла уязвимость правовых ценностей, субъективных прав человека и гражданина перед лицом новых информационных вызовов и угроз. Стратегией национальной безопасности Российской Федерации в качестве одного из приоритетов устанавливается повышение качества жизни российских граждан путем гарантирования личной безопасности, а также высоких стандартов жизнеобеспечения .

Обеспечение высоких стандартов личной безопасности и жизнедеятельности человека и гражданина в Российской Федерации подразумевает качественное улучшение правового регулирования основных прав и свобод личности, обеспечение их охраны и защиты, что в немалой степени зависит от сбалансированной информационной политики и, в частности, от умения регламентировать такой ценнейший ресурс, как информация.

Работа с персональными данными требует соблюдения правового режима содержащейся в ней информации. Главной составляющей является конфиденциальность информации персонального характера.

С совершенствованием информационных технологий, созданием баз данных возникла угроза легкого копирования и объединения данных. Европейские страны первыми осознали эту угрозу, и приняли Конвенцию Совета Европы от 28 января 1981 года «О защите физических лиц при автоматизированной обработке персональных данных». Данная Конвенция определяет порядок сбора и обработки данных о личности, способы защиты данных, а так же принципы хранения данных и доступа к ним. А так же следует упомянуть Директиву 95/46/ЕС Совета Европейского Союза и Европейского парламента от 24 октября 1995 года «О защите прав частных лиц применительно к обработке персональных данных и о свободном движении таких данных». В соответствии, с которой создается орган надзора и Рабочая группа по защите персональных данных лиц в отношении их обработки. Каждое государство-участник для надзора за соблюдением положений Директивы на своей территории назначает один или несколько государственных органов. Рабочая группа действует в качестве независимой структуры и имеет статус консультативного органа. В её состав входят: представитель органа, созданный каждым государством-участником в целях надзора за соблюдением положений Директивы на своей территории; представитель органа или органов, учрежденный для структур и институтов Сообщества; и представитель Еврокомиссии.

Российская Федерация в декабре 2005 года ратифицировав Конвенцию Совета Европы 1981 года, взяла на себя обязательство привести национальное законодательство в соответствии с этим международным договором. В рамках данного обязательства принят Федеральный закон от 27 июля 2006 года «О персональных данных» , а также ряд подзаконных актов.

Цель Федерального закона – «обеспечение защиты прав, свобод человека и гражданина при обработке его персональных данных, а так же защита прав на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну».

Объектом исследования выступают общественные отношения в области защиты информации.

Предметом исследования являются гражданско-правовые нормы, которые регулируют особенности защиты тайны личной жизни и персональных данных.

Целью настоящей работы является исследование гражданско-правового режима тайной личной жизни и персональных данных.

В соответствии с обозначенной целью, перед автором последовательно решены следующие задачи:

- рассмотреть понятие и признаки личной (частной) жизни;

- исследовать понятие и признаки персональных данных;

- рассмотреть субъективное право гражданина на частную жизнь;

- охарактеризовать правовую охрану частной жизни гражданина;

- рассмотреть категории персональных данных и их охрана;

- представить предложения по совершенствованию законодательства и практики о персональных данных.

В процессе изучения материалов, относящихся к предмету исследования, автором использовались как общенаучные методы: анализ и синтез, метод моделирования, метод системного подхода, диалектический метод, так и специальные: формально-юридический, сравнительно-правовой и другие.

При написании данной работы были использованы труды Бычкова А.И., Наумова В.Б., Петрыкиной Н.И., Савельевой С., Эрделевского А.М. и др.

Кроме того, в работе использованы учебная и специальная литература, а также материалы судебной практики.

Структура и объем дипломной работы состоит из: введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

Результаты работы имеют практическую значимость, содержат выводы, практические рекомендации и предложения автора по совершенствованию норм гражданского права, касающихся способов гражданско-правовой защиты права собственности и практики их применения.

Глава 1. ПОНЯТИЕ И ПРИЗНАКИ ЛИЧНОЙ (ЧАСТНОЙ) ЖИЗНИ И ПЕРСОНАЛЬНЫХ ДАННЫХ И ИХ ОБЪЕКТ ПРАВОВОЙ ОХРАНЫ

1.1. Понятие и признаки личной (частной) жизни

Конституция РФ 1993 г.  в ст. 2 провозгласила права и свободы человека высшей ценностью, признание, соблюдение и защита которых является обязанностью государства. Среди признаваемых и гарантируемых прав и свобод человека и гражданина в ст. 23 называется право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну. Кроме того, в ч. 1 ст. 24 содержится запрет на сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия.

В то же время в отечественном законодательстве остаются неопределенными многие основополагающие понятия, такие как «сфера частной жизни», «неприкосновенность частной жизни», «личная» и «семейная тайна». Такая же ситуация характерна и для международно-правовых документов .

Отсутствие в отечественном законодательстве определения понятия «частная жизнь» создает проблему единообразного понимания сущности рассматриваемого блага и является важнейшим юридическим препятствием в его реализации и защите. Сложная юридическая ситуация заключается в том, что «потребность в личной жизни лежит за пределами права, но последнее выражает, закрепляет эту потребность и обеспечивает ее удовлетворение» .

Правоведами сделан ряд попыток восполнить указанные пробелы законодательства. При этом используются различные подходы к определению категории «частная жизнь».

Так, некоторые авторы пытаются прийти к определению частной жизни через перечисление отдельных сторон существования человека, которые не подлежат раскрытию для посторонних.

Например, частная жизнь человека, по мнению И.А. Шевченко, – это свобода правомерного поведения и мысли человека в интимной, личной, семейной и деловой сферах его жизнедеятельности и информация о них . И.Л. Петрухин высказывает мнение о том, что под частной жизнью следует понимать сферу семейной жизни, родственных и дружеских связей, домашнего уклада, интимных и других личных отношений, привязанностей, образ мыслей, увлечения и творчество . Н.П. Лепешкина с целью раскрытия термина «частная жизнь» приводит подробную классификацию частной жизни как социального явления по определенным сферам жизнедеятельности, выделяя такие составляющие, как внутренняя духовная сфера, сфера межличностного общения и связей, сфера поведения и имущественная сфера .

Другие авторы пробуют сформулировать рассматриваемое понятие, наоборот, методом исключения сфер жизни, которые не относятся к частной.

Так, Ю.Е. Сысоев считает, что частная жизнь – это «обстоятельства жизни человека, которые не относятся к служебной, трудовой, общественной и политической деятельности» . По мнению Г.Б. Романовского, частная (личная) жизнь как правовая категория «охватывает собой все те сферы жизнедеятельности, которые не являются профессиональными и/или общественными»  .

Нам представляется, что оба указанных подхода не могут дать верного определения правовой категории «частная жизнь». Элементный состав рассматриваемой категории не постоянен, и на ее содержание влияет общественно-политический строй и уровень развития правовых знаний в отдельном государстве.

Достаточно вспомнить, например, послереволюционный (советский) период правового регулирования неприкосновенности частной жизни. Советский законодатель не только не продолжил развитие, но даже и не воспринял положений дореволюционного законодательства о нарушении неприкосновенности частной жизни . Связано это, прежде всего с тем, что «в советский период идеи неприкосновенности частной жизни не были популярны в государстве» . Государственная идеология отрицала само понятие «частное», противопоставляя ему «общественное». Характерной особенностью данного периода является то, что вместо понятия «частная жизнь» использовалось понятие «личная жизнь». Отмечая это, О.Е. Кутафин обращал внимание на то, что «многие положения, выработанные в то время наукой, применимы к понятию «частная жизнь», которые многие справедливо считают идентичным понятию «личная жизнь» .

Именно поэтому дать исчерпывающий перечень всех составляющих частной жизни, по нашему мнению, невозможно. Следует согласиться с выводом профессора А.Н. Красикова о том, что «частная жизнь человека представляет большую часть всей его жизни» .

В ряде исследований высказывается суждение о том, что индивид сам определяет содержание частной жизни.

М.В. Баглай отмечает, что частную жизнь составляют «определенные стороны личной жизни человека, которые он в силу своей свободы не желает делать достоянием других» .

Под частной (личной) жизнью С.П. Гришаев предлагает понимать «все сферы жизни человека: семейную, бытовую, сферу общения, отношения к религии, внеслужебные занятия, увлечения, отдых и иные, которые сам человек не желает предавать гласности» .

Такие рассуждения не лишены смысла, если учесть, что отдельными публичными фигурами, например деятелями шоу-бизнеса, иногда поддерживаются различные утечки информации о частной жизни в целях формирования устойчивого интереса окружающих к собственной персоне. Установление режима личной и семейной тайны для тех или иных сведений о частной жизни зависит в первую очередь от желания (волеизъявления) субъекта (субъектов, если речь идет о семейной тайне), которого (которых) эти сведения касаются .

В некоторых определениях особо акцентируется внимание на факт признания и гарантирования права на неприкосновенность частной жизни государством.

Частную жизнь человека предлагается определять как совокупность естественных и приобретенных по закону прав и свобод, а также разного рода сведений и тайн, неприкосновенность которых гарантирована Конституцией и другими законами Российской Федерации и не может быть нарушена любыми действиями без согласия лица или его правопреемников, за исключением случаев, предусмотренных федеральным законом Российской Федерации .

В другом примере частная жизнь – гарантированное Конституцией Российской Федерации и охраняемое нормами уголовного права естественное состояние человека и гражданина, предоставляющее ему возможность обладать и реализовывать имеющиеся у индивида свойства, качества, которые не могут без согласия их носителя быть переданы или получены другим физическим либо юридическим лицам, кроме случаев, предусмотренных федеральным законодательством.

Считаем, что продемонстрированный подход также не бесспорен. Право на неприкосновенность частной жизни относится к естественным правам и свободам человека и принадлежит ему от рождения. Закрепление рассматриваемого права в нормативно-правовых актах – лишь внешнее проявление взаимоотношений человека и государства. Правовая регламентация и охрана сферы частной жизни от постороннего вмешательства производится нормами конституционного, уголовного, гражданского и административного законодательства.

Определенным обобщением, отражающим рассмотренные подходы, можно считать понимание частной жизни как иммунитета гражданина от внешнего мира, содержанием которого являются его образ жизни, конфиденциальные сведения и особые тайны, неприкосновенность которых гарантируется и охраняется государством .

Проведенный анализ научных работ позволяет обобщить следующие предложения по устранению юридического препятствия в реализации и защите права на неприкосновенность частной жизни, проявляющегося в виде неопределенности (неясности) содержания самих норм права, регулирующих отношения в сфере частной жизни:

1. Включение в примечание к ст. 137 УК РФ  определения понятия «частная жизнь» (по примеру определения понятия «жилище» в примечании к ст. 139 УК РФ).

2. Принятие соответствующего постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, посвященного определению понятийного аппарата и обобщению примеров из судебной практики.

3. Принятие специального федерального закона, посвященного регулированию отношений в сфере частной жизни (аналог действующего в США Закона о защите частной жизни человека от 1974 г.).

Таким образом, определение понятия «частная жизнь» как правовой категории является крайне сложным. Решение проблемы путем закрепления основополагающего понятия в нормативно-правовом акте представляется затруднительным в связи с отсутствием единого подхода к регулированию правоотношений в сфере частной жизни. Ожидать законодательного акта, тем более воплотившего в себе все элементы рассматриваемого понятия, в ближайшее время вряд ли стоит. Принятие для решения проблемы постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации также вызывает большие трудности в связи с тем, что отечественная судебная практика по рассматриваемой проблематике достаточно ограниченна.

До воплощения хотя бы одного из приведенных предложений, наиболее приемлемым следует считать мнение о том, что, «поскольку границы сферы частной жизни не поддаются точной формализации, диапазон действия нормы, предусмотренной ч. 1 ст. 23 Конституции РФ, можно определить лишь применительно к конкретной ситуации, что и должны делать органы правосудия» .

В то же время считаем, что разработка понятия и содержания частной жизни должна быть продолжена в научных исследованиях. Именно систематизированные воззрения ведущих правоведов в соответствующей сфере являются наиболее востребованными. Большое внимание следует уделять изучению особенностей правового регулирования сферы частной жизни в национальном законодательстве других стран. Учет положений международно-правовых актов является также неотъемлемой частью работы по выработке концептуальных подходов к определению категории «частная жизнь».

1.2. Понятие и признаки персональных данных

Понятия персональных данных (personal data), информации, позволяющей установить личность (personally identifiable information), и подобные им возникли в различных правовых системах во второй половине XX в. в связи с появлением информационно-телекоммуникационных технологий, прежде всего сети Интернет. Проблема правового регулирования персональных данных на современном этапе становится одной из системных проблем правового регулирования отношений в этой сфере, наряду с проблемами идентификации пользователей, определения юрисдикции и ответственности информационных посредников. Сложность регулирования оборота персональных данных в Интернете обусловлена факторами, определяющими социальное, экономическое, культурное и правовое значение глобальной сети: объемом, скоростью, доступностью, простотой и глобальностью оборота информации. Когда технологии позволяют с большой скоростью передавать данные по всему миру, стирается, по выражению Е.А. Войниканис, «естественный барьер» личного пространства физического лица. А благодаря именно такому «барьеру» до разработки эффективных инструментов автоматизированной обработки персональных данных эта проблема не возникала. С экономической точки зрения неавтоматизированная обработка персональных данных была нецелесообразна. Ранее она осуществлялась преимущественно государственными органами (например, правоохранительными), а возможность легкого и доступного публичного распространения таких данных отсутствовала. Однако начиная с «эпохи web 2.0», когда многие интернет-сервисы стали интерактивными площадками для оборота пользовательского контента, ситуация изменилась.

Что представляют собой персональные данные? В мире было выработано несколько законодательных определений этого понятия. Наиболее ясным нам кажется определение, закрепленное в британском Акте о защите данных 1998 г. В соответствии с ним персональные данные – это «любая информация, которая относится к живому физическому лицу, которое может быть идентифицировано: (a) на основании такой информации и (b) на основании такой информации, а также другой информации, находящейся в распоряжении или способной оказаться в распоряжении оператора». Для сравнения приведем дефиницию, сформулированную в п. «a» ст. 2 Конвенции Совета Европы о защите физических лиц при автоматизированной обработке персональных данных (Страсбург, 28 января 1981 г.) (далее – Конвенция): «Персональные данные означают любую информацию об определенном или поддающемся определению физическом лице («субъект данных»)».

Очевидно, что понятию, закрепленному в британском законодательстве, свойствен принципиально более высокий уровень формальной определенности. В частности, в Акте о защите данных прямо указано, что физическое лицо должно быть живым, что необходима возможность идентификации такого физического лица, причем не абстрактная, а на основании конкретной информации. Перечисление таких признаков позволяет более точно относить тот или иной набор данных к числу персональных. В определении Конвенции отсутствует логическая связь между информацией и возможностью установить физическое лицо именно на основании данной информации. В этом контексте интересен и тонкий семантический нюанс: в русском переводе Конвенции использован предлог «об», а в английском – «relating to», т.е. «относящийся к». Несмотря на терминологию русского перевода Конвенции, нормам Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 152-ФЗ «О персональных данных»   (далее – Закон о персональных данных) близка логика ее английского текста. Однако, по сути, формулировка Закона еще шире, чем формулировка Конвенции.

Рассмотрим динамику закрепления понятия персональных данных в российском законодательстве.

Впервые дефиниция понятия персональных данных была зафиксирована в ст. 2 Федерального закона от 20 февраля 1995 г. N 24-ФЗ «Об информации, информатизации и защите информации» (утратил силу), согласно которой «информация о гражданах (персональные данные) – сведения о фактах, событиях и обстоятельствах жизни гражданина, позволяющие идентифицировать его личность». Оставляя в стороне вопрос о том, что означает понятие «идентификация личности», можно отметить, что данному понятию присуща та же формальная определенность, что и понятию британского Акта о защите данных.

Затем в первой редакции Трудового кодекса Российской Федерации  появилась гл. 14 «Защита персональных данных работников», ст. 85 которой в действующей на тот момент редакции устанавливала, что «персональные данные работника – информация, необходимая работодателю в связи с трудовыми отношениями и касающаяся конкретного работника». Само по себе данное понятие не обладало достаточной степенью формальной определенности, но системное толкование положения ст. 85 и норм Федерального закона от 20 февраля 1995 г. N 24-ФЗ давало возможность реконструировать определение, актуальное тогда для трудового права. Согласно ему персональные данные работника – это сведения (информация) о фактах, событиях и обстоятельствах жизни гражданина, позволяющие идентифицировать его личность, необходимые работодателю в связи с трудовыми отношениями и касающиеся конкретного работника.

ФЗ «Об информации, информатизации и защите информации» утратил силу после принятия Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» (далее – Закон об информации) , действующего по сей день и ставшего фактически основным нормативным актом, регулирующим информационные отношения. В тот же год, 18 декабря, был принят Федеральный закон N 231-ФЗ «О введении в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» , согласно п. 8 ст. 17 которого из ст. 128 ГК РФ исключалось понятие информации как объекта гражданских прав (следует иметь в виду, что персональные данные по Закону об информации необходимо рассматривать как частный случай информации в силу ее определения, закрепленного в п. 1 ст. 2 данного акта, по которому информация – сведения (сообщения, данные) независимо от формы их представления). Одновременно с Законом об информации был принят Закон о персональных данных, включающий в себя новое общее определение персональных данных. Статья же 85, толкующая понятие персональных данных работника, утратила силу в соответствии с Федеральным законом от 7 мая 2013 г. N 99-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О ратификации Конвенции Совета Европы о защите физических лиц при автоматизированной обработке персональных данных» и Федерального закона «О персональных данных» .

Закону о персональных данных, в который с 2009 по 2014 г. изменения вносились 15 раз, «исторически» известно два определения понятия персональных данных.

Первое существовало до принятия Федерального закона от 25 июля 2011 г. N 261-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О персональных данных» . Персональные данные трактовались как любая информация, относящаяся к определенному или определяемому на основании такой информации физическому лицу (субъекту персональных данных), в том числе его фамилия, имя, отчество, год, месяц, дата и место рождения, адрес, семейное, социальное, имущественное положение, образование, профессия, доходы, другая информация. С точки зрения юридической техники очевидным недостатком данного определения можно считать употребление союза «в том числе», который означает, что наличия любого из перечисленных далее элементов юридических фактов в отдельности достаточно, чтобы применялась гипотеза правовой нормы, отраженной в определении. Оставалось неясным, однако, в какой «момент накопления» перечисленных сведений их набор образовывал бы персональные данные. Вместе с тем можно только приветствовать оговорку «на основании такой информации», поскольку она задавала, по крайней мере, один из векторов формальной определенности приведенного понятия. Очевидно, что, например, информация о профессии сама по себе, в отрыве от другой определяющей информации, не может составлять персональные данные, а значит, она исключается из сферы правового регулирования Закона.

Однако после внесения в Закон о персональных данных упомянутых изменений определение персональных данных стало более общим. И сегодня согласно п. 1 ст. 3 Закона персональные данные – это «любая информация, относящаяся к прямо или косвенно определенному или определяемому физическому лицу (субъекту персональных данных)». При этом есть веские основания усомниться в том, что рассматриваемое понятие получило формальную определенность.

Проблема заключается в том, что косвенно к определенному физическому лицу при таком подходе может относиться абсолютно любая информация. В самом абсурдном варианте допустимо к персональным данным причислить, например, уровень солнечной активности, поскольку она влияет на здоровье человека, т.е. на здоровье определенных или определяемых физических лиц! В ст. 3 Закона ведь не сказано, что определенными или определяемыми они должны быть именно на основании такой информации, да и информация может иметь весьма косвенное отношение к физическому лицу, так как действующая норма не делает здесь никаких оговорок. Что тогда говорить о тех случаях, которые сложно назвать абсурдными и которые непосредственно связаны с современным этапом развития информационного общества и информационно-телекоммуникационных технологий?

Самый простой пример – это IP-адрес, по которому идентифицируется не определенное физическое лицо, а информационная система или устройство, например персональный компьютер или смартфон. При отсутствии дополнительных мер аутентификации, таких как аутентификация с помощью СМС, IP-адрес будет в лучшем случае ограничивать группу лиц, которые совершают действия в сети Интернет. Речь идет, например, о членах семьи, использующих один компьютер, или о пользователях, осуществляющих выход в Сеть из публично доступного терминала. В то же время Европейский суд в решении от 24 ноября 2011 г. по делу Scarlet Extended SA v SABAM C-70/10 прямо указывает: «Общеизвестно, во-первых, что судебное предписание, требующее установления системы фильтрации, которая является предметом спора, будет предполагать системный анализ всего контента, а также сбор и идентификацию IP-адресов пользователей, с которых неправомерный контент направляется в сеть. Данные адреса представляют собой охраняемые персональные данные, поскольку они позволяют точно идентифицировать пользователей». Это утверждение может быть подвергнуто сомнению, но, по нашему опыту, современные европейские юристы предпочитают исходить из того, что IP-адрес, безусловно, представляет собой персональные данные.

Примечательно, что российские суды занимают относительно консервативную позицию по вопросу об объеме понятия персональных данных, содержащегося в Законе о персональных данных. Обобщая актуальную судебную практику, можно отметить, что российские суды признавали персональными следующие данные:

• фамилии, имена и отчества, адреса проживания, размер задолженности по оплате коммунальных платежей ;

• фамилия, имя и отчество, дата и место рождения, адреса мест регистрации и фактического проживания, номера рабочего и мобильного телефонов и номер паспорта, а также дата его выдачи и наименование органа, выдавшего паспорт, сведения о работе, сведения о супруге и сыне и датах их рождения, указанные в заявлении-анкете на получение потребительского кредита ;

• копии материалов пенсионного дела ;

• паспортные данные граждан ;

• данные, содержащиеся в техническом паспорте на дом ;

• сведения о пересечении Государственной границы России ;

• данные трудового договора .

Нельзя обойти вниманием и одно яркое дело, в котором данные, напротив, не были отнесены к персональным. Как следует из Апелляционного определения Санкт-Петербургского городского суда от 3 февраля 2015 г. N 33-1644/2015 по делу N 2-3097/2014, ИНН как таковой нельзя причислить к персональным данным. В рассматриваемой ситуации истец обратилась в Октябрьский районный суд Санкт-Петербурга с иском к МИФНС России по Санкт-Петербургу, УФНС России по Санкт-Петербургу, ФНС Российской Федерации об обязании ответчиков уничтожить присвоенный ей ИНН, полагая действия ответчиков по присвоению ей ИНН незаконными. Суд же пришел к выводу, что присвоение ей ИНН было законным, а изложенные в апелляционной жалобе доводы истца о нарушении требований Закона о персональных данных при применении ее ИНН несостоятельны. В обоснование своей позиции суд сослался на Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 10 июля 2003 г. N 287-О, в котором отмечено, что присвоение ИНН, по сути, не нарушает свободы совести и вероисповедания , а также на Определение Верховного Суда Российской Федерации от 1 марта 2006 г. по делу N 13-В05-13 , в котором указано, что ИНН по своему законодательному предназначению подлежит, наряду с другими сведениями, использованию исключительно в целях налогового учета и не заменяет имя человека.

Основываясь на приведенной судебной практике, можно сделать следующие наблюдения и предположения:

1. в качестве персональных данных судами, как правило, признается либо совокупность данных, либо данные, предполагающие наличие оператора (в основном потенциального оператора как лица, которое может запросить у государственных органов некоторые данные, например сведения о пересечении Государственной границы);

2. в большинстве случаев данные, признаваемые совместно персональными, включают в себя один или несколько уникальных «государственных» идентификаторов (например, номер паспорта);

3. уникальный идентификатор сам по себе не рассматривается как персональные данные (в частности, ИНН);

4. когда персональными данными признаются сведения о пересечении Государственной границы России, речь идет соответственно о факте, который указывает на определенное лицо с учетом установленной процедуры и сопутствующей фиксации объективной совокупности иных уникальных фактов.

Таким образом, сегодня суды по большей части исходят из ограничительного толкования действующего определения персональных данных. В то же время далеко не во всех решениях приведена системная аргументация такого подхода.

Можно ли обосновать ограничительное толкование определения персональных данных? Представляется, что да, для этого есть как практические, так и формально-юридические основания.

С практической точки зрения признание какого-либо набора данных персональными повлечет применение требований гл. 4 Закона о персональных данных, которые возлагают на оператора конкретный круг обязанностей при сборе персональных данных, к числу которых с 1 сентября 2015 г. отнесена и обязанность по «локализации» персональных данных российских граждан. При моделировании различных ситуаций, связанных с использованием информации, относящейся, например, к пользователям интернет-ресурсов, допустимо представить себе ситуацию, когда оператор располагает лишь ограниченным набором данных, которые никоим образом не указывают на личность пользователя и едва ли могут быть использованы для нарушения прав и законных интересов последнего как субъекта персональных данных (т.е. в соответствии с предлагаемой интерпретацией для нарушения прав и законных интересов гражданина именно посредством неправомерного использования его персональных данных необходима их относимость к конкретному субъекту).

В пример можно привести анонимные интернет-ресурсы, технически фиксирующие IP-адреса и не более того, или бесплатные неазартные онлайн-игры, в которых пользователь для своей идентификации исключительно в рамках игрового процесса (а не реальной жизни) придумывает вымышленное имя персонажа. По этим данным невозможно установить личность пользователя и причинить ему намеренный вред как субъекту персональных данных, если только он сам не пожелает раскрыть информацию о том, какой из персонажей ему принадлежит. Есть серьезные сомнения в том, что подобные данные можно считать персональными с точки зрения смысла закона и его места в системе действующего законодательства, а также с точки зрения баланса интересов и «взвешивания» (в терминологии немецкого конституционалиста Р. Алекси) правовых принципов и ценностей.

В формально-юридическом смысле толкование правовых текстов должно быть системным: при установлении содержания правовой нормы или ее части следует оценивать то или иное положение в совокупности с другими положениями того же нормативного акта в частности и законодательства в целом. В связи с этим необходимо обратить внимание на редко упоминаемую в контексте современных дискуссий о персональных данных ст. 2 Закона о персональных данных, согласно которой целью данного Закона является обеспечение защиты прав и свобод человека и гражданина при обработке его персональных данных, в том числе защиты прав на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну. С точки зрения системного толкования определение персональных данных должно рассматриваться ограничительно – с учетом приоритета защиты прав и свобод человека и гражданина. Из этого, в частности, следует, что если конкретные данные или набор данных, имеющиеся в распоряжении оператора, не могут быть использованы для нарушения прав и законных интересов гражданина именно как субъекта персональных данных (т.е. тех его прав и законных интересов, которые связаны с предметом регулирования Закона о персональных данных), то такие данные нельзя считать персональными, даже если по другим признаками они подпадают под законодательное определение персональных данных. Дополнительным аргументом здесь может служить то, что в определении персональных данных, хотя, и не указано на возможность идентификации физического лица, все же используется слово «относящаяся к данному лицу». Иными словами, должна быть связь с субъектом, а не объектом или предметом правоотношения.